России недостало иметь лишь общие суждения о желательности определенных количественных и структурных ориентиров развития. Да, снижение зависимости от экспорта углеводородов, более наукоемкий и разумный, с возрастающей интеллектуальной составляющей, валовый внутренний продукт; экономический рост, опережающий темп нарастающего отставания от развитых стран и от себя самой 15 лет назад… Да, становление демократии, включение в глобальные рынки и организации, свободный обмен идеями, информацией, - и здесь да, но уже с многими оговорками: каковы условия вступления в глобальные пулы, обмен какими идеями и какой информацией и т.д. и т.п.
Безусловно, некая генеральная оценочная позиция будущего состояния России как будущего достойного и светлого, будет существовать всегда и мало зависеть от реального содержания развития. Мы видим, что уже второе десятилетие слова и намерения чудо как хороши, и уже второе десятилетие Россия не может приблизиться к рубежам, которые она некогда достигала. Ведь происходит абсолютная, т.е. просто количественная деградация многих не только сложных производств – самолетостроения, судостроения, приборостроения, энергомашиностроения и им подобных, но и таких относительно несложных, технологически простых вещей как жилищное строительство. Это не шутка, это всерьез, что мы строим теперь столько жилья, сколько строили в начале 50-х годов прошлого века и в разы отстаем от объемов ввода 80-х. В структуре строящегося сегодня фонда почти половину занимает индивидуальное жилищное строительство, не использующее никаких высоких технологий.
Так что дело не в технологиях даже, а в самоосознании распределения собственных усилий и ресурсов государством, отдалившимся не столько даже от общества, сколько от народа.
Поиск стратегической идеи развития, а, точнее, переход к идее стратегически планируемого развития должен исходить из принципа сохранения народа и общества как целого.
Заложенное в структуру механизмов развития представление о стране как о территории с враждебными или даже просто несвязанными между собой никакими обязательствами группами граждан с неизбежностью приведет к конфликту и внешнему вмешательству, окончательной потере страной собственной субъектности. Ведь очевидно, что правящий класс в целом чрезвычайно богат, большинство в нем ориентировано и реализует сохранение средств и проживание своих семей на западе. Страна как целое, как некое консолидированное историческое тело, имеющее собственный дух и силу самостоятельного развития, в социальной своей ипостаси должна обладать какими-то слоями однородности для всех без исключения граждан, хотя бы в форме общественно справедливых взаимных обязательств и потенциальных возможностей личностного становления и раскрытия.
Обязательным условием при этом является достаточно высокий уровень социальной поддержки страной своих граждан. Это касается, прежде всего, условий и качества жизни, которые должны быть обеспечены дифференцировано: по минимальному социальному (конституционному) стандарту для групп, полагающихся исключительно на социальную поддержку; по социальной норме – для работающих, но не имеющих возможности полностью выйти на уровень рыночных цен и выбора используемых услуг; по встречному социальному режиму– для лиц, имеющих возможности удерживаться в страте рыночного потребления и передающих через систему налогообложения средства на поддержание первых двух уровней.
В сущности речь идет об одном: особенностям нашей страны ответит экономика и не абсолютно рыночная, поскольку это вообще асимптота, и не исключительно социалистическая, поскольку маятник должен проделать весь положенный ему путь туда и обратно.
Нужна экономика развивающегося социума с прагматически складывающимися пропорциями, экономика, воспринимающая и адаптирующая в своих стратегиях долгосрочные тренды развития мирового устроения, но вместе с тем и оперативно реагирующая на стохастические всплески, игры внешних и внутренних факторов развития. Экономика адекватных реакций на мир, реализующая себя через множество распределенных во времени и инвестициях действий, каждое из которых конкретно и частично, но вместе с тем и отвечает интересам целого. Этот компонент – служение всему социуму как целому – должен присутствовать в каждом действии и каждое хозяйственное, экономическое, и шире – политическое решение, должно поверяться соответствием этому критерию.
То, что сегодня мы весьма далеки от этого положения – факт, подтверждаемый жизнью. Сегодня страна находится в фазе экономики имитаторской, подражательной во всем, кроме одного – бескомпромиссной борьбы за богатство богатых.
Такой безудержной гонки за богатством для немногих не знает ни одна страна мира. По числу миллиардеров Россия заняла четвертое место в мире, опередив страны, имеющие многократно более крупные экономики. Ну хоть Великобританию, например. На сегодня мы имеем положение, длительное существование которого невозможно. Оно чревато самыми серьезными социальными потрясениями. 15% граждан страны владеют 85% сбережений, 57% доходов, 92% доходов от собственности, осуществляют 96% расходов на покупку валюты. На долю остальных 85% приходится 8% доходов от собственности и 15% сбережений. Рыночный сектор экономики абсолютно доминирует количественно и это ее, экономики, ставшее свойство. Эта экономика обогащается за счет резкого сужения своих обязательств по отношению к социальному сектору. Двуединая экономика страны – часть, являющаяся рыночной, и часть, являющаяся социальной, должны быть приведены в состояние некоторого баланса, хоть как-то отвечающего нашим представлениям о справедливости и оправданности существования этого государства.
Народ отвечает на такое положение по своему. Так, при сохранении нынешних тенденций демографического спада население страны к 2010 году уменьшится со 145 до 138 млн. человек. Население сокращается с 1992 года и впредь, если не будет предпринято решительных действий по выправлению ситуации, эта тенденция сохранится. Страна вошла в режим, когда смертность существенно превышает рождаемость. В 2002 году уровень смертности достиг 2 млн. 300 тысяч человек, а число рожденных за последние три года составил 200 тысяч человек. России просто необходим, жизненно насущен, демографический прорыв. И это одна из самых главных, если вообще не главная, проблема целого народа, а соответственно и его государства.
Вопрос в том, что может оно сделать для перелома динамики демографической рецессии, для возрастания народа, которому государство служит. Поэтому и необходима экономика развивающегося социума с возможностями решения множества определяющих жизнь проблем. Причем проблем, напрямую связанных с жизнеустроением, активно воздействующих на демографическую ситуацию, здоровый образ жизни и развитие духа. Экономический рост станет тогда неким производным элементом реального развития тела и духа народа, а не статистической абстракцией роста, результаты которого дойдут до народа лишь в немногих остатках. «Нам нечего делить, мы жители одной страны» - сказал в медийный эфир один из олигархов и в каком-то смысле он прав. Чего уж тут делить? Разве можно назвать то, что происходит этим словом?
Предпринимаемое действие преображения должно совместить несколько обязательных условий, для того, чтобы иметь шансы быть хотя бы начатым.
Первое – оно должно быть вынужденным. То есть таким, без которого обойтись просто нельзя. Всё равно необходимо что-то предпринимать, всё равно предстоят затраты, усилия, общественное и государственное обсуждение и нужно принимать какую-то логику, концепцию, программу, обозначать стратегию, выстраивать множество мероприятий и сталкиваться на каждом шагу с реальными проблемами.
Второе: оно должно быть неноваторским по форме, должно содержать отсылки к опыту других стран; использовать слова, означающие некие события и инструменты, встречающиеся повсеместно, хотя и по разному используемые, но обязательно в рыночном или транзитном духе. Как это было – ипотека, сертификат, вторичный рынок закладных, приватизация, ваучер (тот ваучер предназначался людям, которые были в соответствующем возрасте на момент их раздачи, но новые поколения тоже должны иметь свою долю в общенациональном богатстве). Должны быть представлены примеры, подтверждающие осуществимость подобных проектов и действий где-то там, за рубежом, и даже у нас самих, но раньше. Хотя последнее, напротив, может сослужить и плохую службу. А вот слова о том, что развитые цивилизованные страны делают так-то и так-то, да вот и Китай, и некоторые страны восточной Европы, - вот это может оказаться очень полезным для убедительности.
Третье. Это действие должно быть для кого-то очень выгодным. Конечно, оно непременно должно быть важно для страны, для всех, и принести всем ощутимую пользу, должно служить целому. Но при этом еще и обязательно кому-то вполне конкретному быть выгодным. Ведь все равно всякое действие станет кому-то невыгодным, будет что-то менять и может быть в очень нежелательном для кого-то направлении. Будут предприняты все усилия для того, чтобы не менять ничего, чтобы новое было отторгнуто (что также говорит в пользу неноваторского, ранее апробированного где-то и кем-то, называния предпринимаемого действия). Внешне отторжение будет проводиться по вполне разумным и рациональным причинам (еще один аргумент в пользу свободно подстраивающейся под среду, внешне максимально «хаки», формы действия; к новому – идиосинкразия. Под вывеской нового творили со страной неизвестно что). Поэтому для борьбы с теми, кому это невыгодно, необходимы те, кому это выгодно. Они настроят масс-медийный гул поддержки, борьбы, поскольку сам народ ничего этого сделать не может. Он отделен от медийных инструментов железным занавесом рынка и потому для него существуют две реальности – виртуальная, приходящая откуда-то извне, из телевизора, и тревожная реальность заботы о дне текущем – его пище, здоровье, детях, жилище, работе. Первый мир расширяется, агрессивно навязывается и уводит в бессмыслицу калейдоскопов, в королевство кривых зеркал; второй подвержен всем превратностям реальной жизни, несет потенции развития и счастья, но ему не хватает некоего организующего начала, «точки сборки» для множества усилий, (как будто) специально рассеиваемых миром виртуальным.
Так вот, действие, программа развивающегося социума должна обращаться к множеству людей этого социума, предлагая определенную площадку сборки, консолидации усилий, порождаемых понятным и реальным смыслом. Но площадка эта должна быть сформирована и защищена. Для того и необходим круг лиц богатого и властного классов, которым данное действие будет выгодным и они используют свои ресурсы для защиты и укрепления площадки развития. А уж дальше появятся целые группы предпринимателей, которые найдут эту площадку и быстро расширят.
Приведу пример предполагаемого аналога. В начале 90-х годов, когда выстраивались идеи, легшие в основу содержания закона «Об основах федеральной жилищной политики», слово «realtor», риэлтор как оно стало правописаться на русском языке, было стране незнакомо. Основная идея закона, «Билля о правах на жилище», как я себе внутренне его сформулировал, когда начинал сочинять этот закон, устанавливала институт собственности на жилище и шире – недвижимость. Само слово «недвижимость» тоже впервые было вновь введено в обращение этим законом. Появилась потребность в функции осуществления оборота недвижимости, под функцию нашлись люди, много людей. Они соорганизовались, институционализировались и стали называть себя риэлторами – по образцу американского наименования людей, занимающихся рынком оборота недвижимости. Сегодня риэлторы – одна из наиболее процветающих корпоративных профессиональных групп, активно участвующая в формировании рыночной и инвестиционной политики в сфере рынков недвижимости.
Вообще же, поскольку весь рынок недвижимости состоит из трех частей – рынков развития, оборота, использования, то называниям их профессиональных участников соответствовали три английских слова – девелопер, риэлтор, оператор. К сожалению, быстро у нас стал расширяться только рынок оборота. Развитие, т.е. проектирование, строительство, реализация инвестиционно-строительных проектов, стало резко отставать, равно как и эффективное использование недвижимости.
В тот момент ставилась задача быстрого развертывание всех трех направлений и вторым шагом – активизацией рынка развития – стала для нас разработка и затем принятие правительством федеральной целевой программы «Жилище».
Эта программа, помимо новых принципов, вызванных возможностями рыночной экономики, включала и целый ряд положений, выдвинутых нами в последних редакциях программы «Семье - квартиру или дом к 2000 году». Были задействованы установки на расширение внебюджетных источников финансирования строительства и получение инвестиционного эффекта для этих источников, на развитие индивидуального жилищного строительства в собственных усадьбах, формирование региональных систем расселения вдоль линий железных дорог, на отказ от железобетона как основного строительного материала для жилища и поэтапный переход к дереву как главному строительному материалу, а также некоторые другие, которым еще предстоит найти место в жизни.
Так вот этот второй шаг – завис. Он не получился во многом из-за общего обвала сферы капитальных и долгосрочных вложений. Сейчас пришло его время. Может произойти возвращение к этому чрезвычайно значимому по мироощущению шагу. На передний план выходит создание новых объектов, новых жилищ и поселений.
И, наконец, четвертое. Важно, что момент для обсуждения новых планов обустройства народа, приходится на время, когда полностью привычными стали идеи собственности, личной ответственности правообладания, набран опыт усилий и деятельности в рыночной среде и вообще наступило время, когда народ ожидает от государства каких-то решительных и определенных действий, направленных к его, народа, благу. Должно же быть сделано что-то решительное, заметное, конкретное во благо. Не только принимаемые госбюджетом сокращения его расходов на жилищно-коммунальное хозяйство. Ведь это делается с целью возможного использования этих средств по другому назначению, но при одновременном росте расходов пользователей, то есть самого населения, или совместное реформирование комплекса электроэнергетики и ЖКХ, которое в точке схода, при приближении к земле, тоже приведет к росту стоимости электроэнергии для потребителей.
И еще одно соображение.
Стране нужны целенаправленные, программные стратегии, реализуемые во благо большинства людей. Все заждались прихода сложноорганизованных во времени и пространстве, межотраслевых, но имеющих конкретный выход, программ. Что-то, наконец, должно быть сделано конкретными специалистами.
Политики, политологи, юристы, правоведы, законоведы, экономисты-реформаторы и контр-реформаторы, комментаторы и журналисты – все они формируют голос общественного мнения и политической лексики, создают виртуальные комплексы голосов, выдающие себя за реальность. Предметный мир профессий, специальностей стал разрывным, приспосабливающимся к нишам, оставляемым рынком. Поскольку же хозяйство страны потребляет доллары, достающиеся в основном из очень узкого перечня экспортных товаров – нефти, газа, металла, дерева, то импорт определяется фактически не структурой самого хозяйства, а предпочтениями потребления. Стратегии развития страны, его развивающегося социума, должны обязательно находить и опираться на натурные, вещественные результаты.
Собственно должна быть представлена, проектно определена структура валового внутреннего продукта по уровням производства и потребления. Развитие же – соотноситься с этой долгосрочной моделью будущего состояния. Действительно, при доказанных запасах нефти примерно на 20 лет растущей ее добычи, историческое время, отпущенное России на безудержный экспорт этого продукта, не так велико. Потому так важно уже сегодня продумывать траектории развития, выводящие страну из зоны высокой экспортной зависимости, думать о сильных аттракторах, факторах, способных стать движителями развития с собственным потенциалом. А таковым прежде всего является живая энергетика народа, которая не может не питаться, вдохновляться и пользоваться всей своей средой обитания – исторической, физической, природной, космической, Божественной.